«Я хорошо запомнила тот день, когда ушёл Боря»

«Истринские Вести» продолжают публикацию воспоминаний о военном детстве жительницы посёлка Глебово Тамары Алексеевны Кулаковой

Дни оккупации

Шли тяжёлые дни оккупации. Лишившись дома, Дарья Кулакова с тремя детьми и внучкой жила у сестры Насти. На беду, годовалая Люся заболела корью.

– Однажды пришла очередная немецкая проверка. Они увидели Люсю, которая лежала на кровати. Она была вся в коросте от кори, – вспоминает Тамара Алексеевна. – Немцы посмотрели на неё и сказали: «Медхен капут», что, мол, она умрёт. Мама стала объяснять, что это такая детская болезнь. «Вот девочка, – сказала она, показывая на меня, – тоже болела такой болезнью». Они посмотрели на меня, похлопали по голове: «Медхен гуд, гуд» – хорошая девочка. А маме приказали отнести завтра Люсю в их госпиталь, который находился в Денькове.

Дарья, опасаясь за жизнь внучки, никуда её не понесла. Она спрятала Люсю на печку, за занавеску, чтоб её никто не видел, а Тамара ухаживала за ней, поила и кормила малышку. Вскоре она пошла на поправку. После освобождения Люсин отец сумел на перекладных добраться до Шапково и, завернув дочку в одеяло и тулуп, увёз в Москву. Так Люся пережила оккупацию.

Чуть не расстреляли

– 28 дней мы прожили в страхе. А когда вошли наши части, политрук чуть не расстрелял жену моего дяди. Он спросил: «Немцы ведь только отошли, а почему пепелища занесены снегом?». Мария Ивановна и сказала, что нас сожгли доваторовцы. Он её схватил, вытащил пистолет и как закричит: «Этого не может быть, это враньё! Я вам запрещаю распространять эту клевету!». Все на нём повисли и смогли вытащить Марию Ивановну.

Февраль 1942 года был снежный. В тот месяц всё население мобилизовали на расчистку полотна железной дороги. Когда Боря и Виктор чистили железную дорогу, они нашли патрон с аммоналом (в СССР – промышленное взрывчатое вещество. В годы Великой Отечественной войны при нехватке тротила аммоналом снаряжали мины и ручные гранаты – прим. автора). Два красноармейца, которые шли по железной дороге в Чисмено, в свою казарму, сказали мальчикам, что он безвреден. Братья решили с его помощью развести костёр, чтоб согреться в морозный день.

– Как только костёр запалили, раздался взрыв. Все, кто решил погреться у костра, отделались мелкими ранениями, Виктор – единственный, кто был тяжело ранен. Он получил контузию, ослеп, на одной ноге был открытый перелом, на другой – закрытый. Сначала он лежал в военном госпитале в Деньково, затем, с очередной партией раненых солдат, его отвезли в Москву, в институт Склифосовского. Там он пролежал полгода и летом 1942 вернулся домой, опираясь на палку, но зрячий.

Новый дом, призыв и школа

К этому времени Дарья уже начинала строительство нового дома, и Виктор, хромая на обе ноги, с палочкой, ходил вместе со всеми подростками в лес на делянку ошкуривать брёвна для дома. Брёвна давали не всем семьям, а только тем, у которых близкие воевали на фронте. Помимо мужа и старшего Алексея в феврале 1942 года на фронт забрали и Бориса.

– Я хорошо запомнила тот день, когда ушёл Боря. 8 февраля в Шапково открылась школа. В этот же день Борю призвали в военкомат, хотя ему ещё не было 17 лет – он родился 15 марта 1925 года. А для меня это был очень радостный день, потому что я пошла в школу. Анна Андреевна Скакун сказала маме: «Пусть твоя девочка приходит в школу, у нас сейчас будут разные возраста, и она начнёт учиться вместе со всеми». Вот так у меня в памяти осталась не горечь прощания с братом, а радость, что пошла в школу.

Так Кулаковы остались втроём: Дарья, покалеченный Виктор и маленькая Тамара. Но всё равно Дарья решила строить дом. На делянке для всех лес валили и шкурили, а уже потом брёвна выделялись на семьи. Тем, кто работал в лесу, выдавались талоны на обед.

– Я с бидончиком бегала к брату за талоном, так как сам он с палочками бидон нести не мог. Потом я бежала на станцию, где раздавали суп из разных круп. Этот бидончик я несла домой, где мы все вместе обедали.

Дом Кулаковы смогли достроить только в начале 1945 года. К этому времени семья переехала к соседке, Аксинье Клочковой, чтобы Дарье было сподручней заниматься отделкой дома.

Письма от Бориса

Алексей Кулаков-старший вернулся домой в 1946 году – он охранял Шатурскую электростанцию, ставшую в 1941 году стратегическим объектом. В этом же году из Болгарии вернулся и Алексей-младший.

А Борис погиб в Литве, на Куршской косе. Коса длиной в 98 километров шла по Балтийскому морю, от Клайпеды до Кёнигсберга (сейчас Калининград – прим. автора).

После призыва Борис прошёл обучение в Марийской республике, став командиром пулемётной роты.

– У меня сохранились только два его письма. Война, он под пулями, а сам успокаивает маму, чтобы она не волновалась… Матери он писал часто. Писал и отцу. Вот письмо от 19 октября 1944 года: «Воюю в боях на территории Германии. Папа, живу я хорошо, но, конечно, нужна привычка. Я командую взводом, в звании младшего лейтенанта. Папа, я представлен к награде – орден «Красной звезды».

Из письма Бориса Кулакова матери: «Здравствуйте дорогие, родные мама, Витя, Тамара, Люсенька… Мама, я нахожусь уже пять дней на фронте. Бьём немца каждый день, не даём ему передышки. Обо мне не беспокойся, кормят нас хорошо, дают каждый день фронтовые 100 грамм водки. Мама, я три раза был в ожесточённых боях, но остался живым и невредимым. Мама, напиши Лёше, что я живой пока, а что будет дальше, я не знаю. Мама, прошу тебя, не расстраивайся, береги сама себя. Если будем живы, то вернёмся, выстроим дом и будем жить по-старому».

– 26 января 1945 года он написал старшему брату Алексею: «Лёша, завтра идём в бой, освобождать Клайпеду». 6 мая 1945 года мы получили письмо от командира части, который писал, что «Ваш сын, командир пулемётной роты, старший лейтенант, Кулаков Борис Алексеевич, геройски погиб, освобождая город Клайпеду». А вскоре нам прислали официальное извещение, в котором говорилось что Борис «пропавший без вести». Так он везде и значится. Потом, через шесть месяцев после извещения, из какого-то банка в Риге нам прислали деньги, которые Алексей получал по аттестату согласно своему званию.

Переезды

После войны вся семья работала в колхозе. Одна из сестёр Дарьи, Аграфена Петровская, которая тому времени жила на Глебовке, стала их уговаривать переехать к ней, но Алексей с Дарьей решили остаться на месте. А к Аграфене переехал Виктор, устроившись на Глебовскую птицефабрику. Здесь он женился, и здесь же у него родился сын, которого назвали Борисом, в честь погибшего брата.

Алексей женился на своей землячке и переехал с ней в Волоколамск.

А Виктор вскоре всё же уговорил родителей переехать на Глебовку. В 1949 году дом в Шапково разобрали и перевезли в деревню Глебово. Вместе с домом перевезли и крышу из щепы – строительных материалов тогда не было. Новый, 1950 год Кулаковы уже встречали на новом месте.

После того, как в 1948 году Тамара окончила семилетнюю Деньковскую школу, она переехала к брату Алексею в Волоколамск, чтобы окончить восьмой класс.

– Жили мы трудно, а в те годы с 8 по 10 класс надо было платить за обучение. И я решила уйти в техникум, где платили стипендию. Сестра Надежда помогла мне найти техникум, и я в 1949 году поступила в Звенигородский финансовый техникум и проучилась там три года.

В 1952 году в числе отличников меня послали учиться в Ленинградский финансовый вуз, на педагогический факультет. Там я проучилась четыре года, став преподавателем экономических дисциплин.

Труд и отдых

После окончания учебного заведения Тамара Алексеевна преподавала в Егорьевском техникуме, а затем из-за проблем с голосовыми связками пришла экономистом на Глебовскую птицефабрику. Через несколько лет она стала начальником отдела труда и зарплаты, а в 1989 году в возрасте 55 лет ушла на заслуженный отдых.

Всю жизнь Тамара Алексеевна так и прожила с родителями. Своей семьи у Тамары Алексеевны не получилось. Её заменил любимый племянник Борис, который её опекает.

– Мама умерла в ноябре 1974 года. До самой смерти она не могла отойти от Бориной гибели. Как она и просила, в её могилу мы положили часть Бориных писем и его ложку. А отца не стало в ноябре 1980 года.

Ирина АРТЁМОВА,

фото из семейного архива

Фронтовой треугольник Бориса Кулакова Алексей Кулаков на фронте. 8 января 1945 год Дарья и Алексей Кулаковы с внуком Борисом Алексей с невестой на побывке. Шапково. Время ВОВ 6 класс Деньковской школы. Тамара крайняя справа. 1947 год